Савченко Владимир - Перепутанный
Владимир САВЧЕНКО
ПЕРЕПУТАННЫЙ
Вхождение в антенны-удар-наслаждение. Радость путника, возвращающегося
домой, помноженная на скорость возвращения, скорость света. Да ведь не только
домой - в свое тело!
До сих пор я настраивал себя, что в радиоволновом состоянии я тот же, что
и в вещественном: разумное существо с сознанием, памятью и целесообразным
поведением, тот же Максим Колотилин тридцати двух земных лет. Только это было
так-самовнушение для работы. На самом деле я был как на резинке: чем дальше
улетал, тем сильнее тянуло обратно.
И вот сейчас, после четырех месяцев радиополета, я возвращаюсь в себя.
Ничего, что снова стану крохотным: метр девяносто ростом (одна семимиллионная
от поперечника Земли), девяносто два кило весом-подвластным тяготению и всем
превратностям стихий. Зато я видеть буду, слышать, обонять и осязать свой мир.
Дышать буду! По Земле ходить. Пишу там всякую... Стоп, Макс, не спеши
вожделеть. Помогай машине.
Для тех, земных, с медленными ионными процессами, вхождение - процесс
мгновенный. Но для меня и для автомата-приемника, который сейчас по программе
распределяет через вживленные в тело электроды мои биотоки и биопотенциалы,
что куда надлежит в определенной последовательности,- это кусок времени,
насыщенный сложной работой.
...Но вот и для меня все стало медленным, весомым-обычным. Я лежу ниц на
ложе в камере, чувствую удары сердца... Ух, как оно частит-колотится сейчас! -
пульсы в висках и в запястьях вытянутых вдоль тела рук. Вот он - я: у меня
мускулистое тело с сутуловатой спиной (это наследственное, от предков -
крестьян и работяг, склонявшихся над плугом, над станками), темно-рыжие
волосы, удлиненное костистое лицо, острый нос, тонкие губы, залысины по краям
крутого лба; плечи для такого роста могли бы быть и пошире. И вообще
внешность, как для звездолетчика, могла бы быть поантичнее; но меня устраивает
и такая, привык. Как к разношенным туфлям, в которых ноге хорошо.
Легкие касания спины у позвоночника, шеи, плеч: извлекают ненужные
электроды. Кто: Патрик Янович или Юля? Наверно, она, Патрик работает
медленней.
Перстами легкими как сон,
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он -
И их наполнил шум и звон...
Сейчас все так и будет. После разрешающего шлепка я сяду, увижу всех в
полумраке камеры, освоюсь, встану. Будут объятия, рукопожатия и многие "ну
как?..".
Тело слушается: руки, пальцы, ноги... контрольные сокращения всех мышц.
Лицо тоже: губы, щеки, язык, веки... действуют.
А вот повыше худо. В голове, в мозгу что-то не так. Особенно в передней
части и в височных долях. Тяжело и пусто, как после сильного похмелья. Что-то
не получилось, а?
Приподнимаю голову из выемки с дыхательными каналами в ложе. И сразу -
какой там полумрак, покойная тишина! - на меня обрушивается невразумительный
рев с колышущимися вспышками света. Где я? Что здесь происходит, не пожар ли?
Непохоже, не ощущаю тепла. Разве что в смысле переносном: меня тормошат,
похлопывают по спине, кто-то обнимает. Постойте, не нужно это сейчас!.. Мне
надо разобраться.
Сажусь, опершись руками: меня как будто водит. Поднимаюсь на ноги - не
могу стоять, теряю равновесие. Упасть не дают, подхватывают... значит, они
здесь? По мускулам рук узнаю: Борюня, мой сменщик-дублер - Борис, сын Геракла,
потомок осетинских князей и лучший друг. Полнокровный такой, жизнелюбивый
амикошон.
Что за черт: они здесь, а я никого не вижу, не слышу! Воспринимаю огн